Монастырь, расположенный в алжирских горах, 1990-е гг. Восемь французских монахов-христиан живут в мире и согласии со своими мусульманскими братьями. Но постепенно в регионе распространяется насилие и террор. Несмотря на растущую опасность, монахи хотят остаться в обители, чего бы им это ни стоило, и их решимость крепнет день ото дня…Монастырь, расположенный в алжирских горах, 1990-е гг. Восемь французских монахов-христиан живут в мире и согласии со своими мусульманскими братьями. Но постепенно в регионе распространяется насилие и террор. Несмотря на растущую опасность, монахи хотят остаться в обители, чего бы им это ни стоило, и их решимость крепнет день ото дня…
»…Кто убьёт человека не за убийство или распространение нечестия на земле, тот словно убил всех людей, а кто сохранит жизнь человеку, тот словно сохранит жизнь всем людям.» (5:32) Коран.
Прежде всего нужно знать, что данный фильм основан на реальных событиях, которые произошли во второй половине двадцатого века в алжирском городе Медеа. Этот случай получил широкую огласку и, как следствие, вызвал бурю негодования и осуждения общественности действий исламистов-экстремистов, которые были обвинены в убийстве католических монахов. Сейчас это дело стало приобретать немного другой оборот: массовое убийство тенью легло также и на алжирские вооружённые силы. «Люди и боги» картина далёкая от провокации, она практически не вдаётся в политические отношения между Алжиром и Францией. Главной её целью является не поиски виновника страшной трагедии, произошедшей в Атласских горах, а показать значение религии в жизни людей, изобличить лжебогов нашего времени, берущих на себя право вершить чужие судьбы.
Как мне кажется, своим победам на нескольких престижных кинофестивалях картина обязана именно тому, что рассказанная в ней история не является вымыслом. Она стала своего рода почтением памяти погибших монахов, которые доказали стойкость и непоколебимость своей веры в Бога, верность проповедуемым идеалам. Кроме того, в фильме затрагивается волнующий сейчас многих вопрос: возможно ли мирное сосуществование мусульманского мира и мира христиан? Небольшой католический монастырь расположился на землях, которые заселяют люди, приверженные исламу. Кажется, противостояние двух конфессий попросту неизбежно. Ничего подобного. Различные вероисповедания даже не думают перерастать в конфликт, ведь христиане и, как бы это странно не звучало, мусульмане — два мирных народа.
Другое дело, что агрессивный радикальный ислам и исламский фундаментализм, выступающий против каких-либо нововведений в Коране — два разных течения. Первое несёт огромную угрозу Западу, а второе — дружелюбно и безопасно. Кинолента чётко размежевывает эти два понятия. Её посыл предельно ясен и не поддаётся сомнению: опасна не религия, а люди, которые, возомнив себя богами, трактуют священные писания по-своему, искажают смысл книг, опираясь прежде всего на личные интересы. И у последователей Иисуса и у ислама общие корни, обе религии выступают против язычества и многобожия, обе пропагандируют мирный образ жизни. Ксавье Бувуа заостряет внимание, в первую очередь, на смирении и великодушии монахов-католиков, чья преданность своей вере и рясе заставляет действовать вопреки здравому уму и вообще какой-либо логике.
«…Ты также непременно найдешь, что ближе всех в любви к верующим являются те, которые говорят «Мы — христиане» (5:82) Коран.
Когда монастырь оказывается в эпицентре кровавых событий, восьмеро траппистов, находясь под давлением глубоких сомнений, пытаются прийти к правильному единогласному решению: оставить монастырь, тем самым избежав смертного приговора судьбы, или всё же остаться, выполняя своё земное предназначение: помогать нуждающимся, вне зависимости от их социального статуса, ставя под угрозу собственные жизни. Прибывая в томительных раздумьях, они успеют испытать свою веру на прочность, переосмыслить текущее представление о некоторых вещах, наконец понять хотят ли они остаток своих дней провести за молитвой и служением людям. Главный и очень весомый недостаток картины заключается в её неоправданном однообразии. Каждый новый день монахи проводят анализируя предстоящий выборе, в следствии чего фильм начинает понемногу утопать в болоте монотонности.
Пусть никто из вас не направляет оружие на своего брата, ибо, поистине, не знает он, может быть, шайтан направит его руку, и окажется он в огненной яме! (Аль-Бухари; Муслим)
Устав траппистов более строг, чем в других орденах: обязанность молиться 11 часов в сутки, соблюдать молчание, прерываемое только по уважительным причинам и т. д. Почему же режиссёр забыл про это? А может и вовсе ничего подобного не знал? В его фильме монахи ведут общечеловеческий образ жизни, иногда даже кажется, что им нечем себя занять. Террор «боевиков» и их расправа над местными жителями, не знаю хорошо это или плохо, режиссёр решает оставить где-то за кадром, отчего в рискованное положение католиков верится с трудом. Да и сами мусульманские радикалы не проявляют по отношению к иноверцам почти никакой враждебности, лишь в конце обнажая свою звериную сущность. В постановочном плане фильм слаб, не впечатляет, но идея была блестяща. Фестивальное кино для узкого круга зрителей.
Религия. Для кого-то она спасение, для кого-то смертельное оружие. Всё зависит от того, кто становится её проповедником: люди или земные божества.
5 из 10
————————————————————————————-
Всесторонняя панорама жизни группы цистерцианских монахов в горах Северной Африки становится полем решения острых экзистенциальных проблем.
Сады и пасеки, чистые просторные кельи и благодушно настроенные местные жители. Таким земным раем открывается фильм Ксавье Бовуа. Режиссёр сходу включает зрителя в каждодневный круг действий монахов, не пренебрегая сценами с религиозным пением или рутинной работой.
Внезапные внешние угрозы — появление небезобидных террористов, о которых здесь раньше даже имамы не знали, и вторжение армии — вводят монахов в растерянность. Уехать в безопасную Францию или остаться в Алжире до конца, исполнив свой долг перед ставшей чужой страной?
Свобода. Свобода индивидуального выбора и решение группы, отношение к исламу и исламизму, вера и сомнения. Все эти вопросы Бовуа рассматривает в свете гуманизма в лучшем понимании этого слова. Призванные быть богами, монахи регулярно демонстрируют собственную слабость, но при этом не оставляют свой долг. Они страшатся будущего, страдают от одиночества и массы сомнений, но так же методично, как и всегда, собираются на ежедневные службы. «Мы как птицы на ветке», — говорит брат Селестин. «Нет, это мы птицы, а вы — ветка», — возражают местные жители.
В фильме есть две сцены, мимо которых невозможно пройти.
Равенство. Рёв боевого вертолёта, пролетевшего над ветхими домиками в соседней деревушке и грозно зависшего у стен монастыря. Опасность мира, побуждающая призвать Бога в подлинно объединяющей молитве.
Братство. И второе объединение, на чисто человеческом уровне. Апофеозом которого становится обычная трапеза под светскую музыку. Но, думаю, никогда ещё Чайковский не становился символом сплочения в обстановке, явно вызывающей аллегорию с очень известной фреской.
Призванные стать богами, герои фильма Бовуа как минимум смогли остаться людьми.
9 из 10